"Даже учитывая, что пунктуация пришла в нынешнее плачевное состояние из-за вереницы несчастных случаев, даже зная, что в отношении запятых имеется не менее семнадцати правил, часть из которых не берутся изложить ведущие грамматисты, все равно приходишь в ужас, когда видишь, что делают с пунктуацией люди, которые не отличают /who’s/ от /whose/ и которым не помогает даже проклятая автоматическая проверка правописания. Именно ужас и заставил меня написать эту книгу. Когда я увидела вывеску /Book’s/ с апострофом, у меня внутри что-то оборвалось. Оборвалось на той печальной ноте, которая слышна в «Вишневом саде» Чехова. Оборвалось, как трос в стволе шахты. Я знаю, что язык развивается. Это неизбежно. Я никогда не сочувствовала рисовальщикам египетских иероглифов, отправленным на свалку истории в
ходе языковых перемен. («Птичьи головы в профиль, говоришь? Ты шутишь?»)
Но, по-моему, нельзя без боя отдать на погибель современную систему пунктуации, которая веками верой и правдой служила письменному слову.

Никогда пунктуации не грозила столь грозная опасность. Да, Гертруда Стайн пыталась поднимать шум, но всерьез никто на пунктуацию не
покушался. Футуристы начала XX века предприняли демарш, но без особых последствий. В 1913 году Ф. Т. Маринетти написал манифест под названием «Уничтожение синтаксиса. Необузданное воображение и слова на свободе», в котором требовал для слов права на свободное существование; правда, его требование слегка ослаблялось обилием знаков препинания в самом названии манифеста...
...Стремление Маринетти взорвать «так называемую типографскую гармонию страницы» оказало влияние как на поэзию, так и на графическое оформление текстов. Однако в наше время он воспринимается прежде всего как фантазер, увидевший во сне /QuarkXPress/ {Название одной из популярных программ компьютерной верстки.} – и проснувшийся все в той же суровой реальности накануне Первой мировой.

...Но довольно о Маринетти. Джордж Бернард Шоу в рамках своей знаменитой кампании за реформу английского правописания предпринял усилия по уменьшению роли притяжательного апострофа. И хотя Шоу был несравненно более знаменит, чем Маринетти, в этой кампании он остался одинок. Кстати, письмо, отправленное Шоу в «Таймс» в 1945 году, позволяет судить о степени его маниакальности. В этом письме, навеянном недавним изобретением атомной бомбы, он утверждал, что поскольку вторая буква /b/ в слове /bomb/ не нужна (я не шучу), в мире – из-за приверженности к традиционному написанию этого слова – теряется даром огромное количество рабочих часов. За минуту я могу нацарапать слово /bomb/ 18 раз, а слово /bom/ – 24 раза; таким образом, отказавшись от лишнего /b,/ можно сэкономить двадцать пять процентов времени. В Британской империи, над которой никогда не заходит солнце, и в Соединенных Штатах Америки миллионы
людей постоянно пишут, пишут и пишут… И все эти пишущие теряют время со скоростью 131 400 × х в год… /«Джордж Бернард Шоу о языке»,/
/ред. Эйбрахам Таубер, 1965/ Да, старина Джордж – яркий пример того, как далеко можно зайти в увлечении языковыми проблемами.

...Как назвать язык, порожденный этим новым средством связи? /Netspeak?/ {Сетеяз.}/ Weblish?/ {Вебский язык.} Как ни назови, лингвистов он
приводит в восхищение. Найоми Бэрон назвала его «нарождающимся языковым кентавром – полуустным, полуписьменным», а Дейвид Кристал считает, что компьютер поистине порождает «третье состояние» языка. Не знаю. Помните, Трумэн Капоте много лет назад сказал о Джеке Керуаке: «Он не пишет, он печатает». Мне кажется, что нашу нынешнюю работу с этим средством немедленной доставки нельзя назвать ни писанием, ни даже печатанием: это отправка. Что вы сегодня делали? Отправила кучу ерунды. «Не забудь отправить, дорогая». Получение, отправка и арифметика – вот три базовых умения современности, пришедших на смену пресловутым трем /R (reading, writing and ’rithmetic)./ {чтение, письмо и арифметика} Если раньше рабочее время тратилось на болтовню в коридорах, то теперь все заняты рассылкой бородатых анекдотов по спискам из своих адресных книг. Мы посылаем картинки, видео, ссылки, нравоучения, воззвания и (конечно же!) ложные предупреждения о вирусах, за которые потом приходится извиняться. Никогда еще сообщение и средство его передачи не были связаны так тесно. При обмене личными посланиями все мы сталкиваемся с тем, что исчезает интонация, – например, невозможно понять, шутит собеседник или нет. Понятно, что с помощью кнопки «Отправить» не передать всех тонкостей и полутонов. Отсюда многочисленные тире, курсив, заглавные буквы /(I AM joking!)./ {Шучу!} Отсюда и смайлики – величайшее (или, в зависимости от вашего к ним отношения, ужаснейшее) изобретение в области пунктуации со времен Карла Великого, когда появился вопросительный знак. 

...Что остается делать любителям запятых и апострофов? Где нам искать утешения? Для начала полезно вспомнить, что и до эпохи Интернета звучали мрачные прогнозы о судьбах языка. Тридцать лет назад нам казалось, что телевидение – смертельный враг грамотности и что письменная речь погибнет под натиском изображения и звука. Ныне хотя бы эти страхи рассеялись. Теперь, когда рассылка сообщений по мобильному телефону и электронной почте стала неотъемлемым атрибутом современности, чтение и письмо вошли в повседневную жизнь прочнее, чем когда-либо. Да, эсэмэски порой несут лишь пугающую абракадабру /(CU B4 8?);/ {See you before 8? – Увидимся до восьми?} и все же, когда в автобусе чей-то мобильный назойливо пищит вам в ухо (бип-бип), радуйтесь этому чуду техники. Ведь его внезапное явление уберегло нас от напророченного будущего, где не было места чтению. Как пишет Дейвид Кристал в книге «Язык и Интернет» (2001), Интернет непрерывно поощряет игровой и творческий подход к письменному слову. «Языковые способности человечества в хорошей форме, – заключает он. – Возникновение сетевой речи характеризует нас как /homo loquens/ {человек говорящий (лат.)} с наилучшей стороны».

Однако привычную нам пунктуацию ждут трудные времена. До появления Интернета система пунктуации была чрезвычайно консервативна и неохотно принимала новые знаки. Десятилетиями она сопротивлялась изобретенной в 1962 году нелепой новинке /interrobang/ – парочке из вопросительного и восклицательного знаков, – которая пыталась втереться к нам в доверие. Предполагалось, что /interrobang/ придает восклицанию /Where did you get that hat?!/ {Где ты достала такую шляпку?!} особую выразительность, но, к счастью, этот знак не прижился. Теперь, думаю, у него появились шансы, ведь сегодня все новое идет на ура. Выделять слова пытаются то звездочками /(What a *day* I’ve had!),/ {Ну и денек у меня был!} то угловыми скобками /(So have < I > !)./ {И у меня!} Да, /interrobang/ непременно завоюет себе место – у него и в названии слышен взрыв, прерывающий полицейское расследование. {interrogation+bang (допрос, взрыв)} В мире современной пунктуации терминология такого рода в моде. Помните, как косую черту (/) было принято называть /stroke?/ {удар}

...В мае 1999-го Боб Хиршфельд опубликовал в «Вашингтон пост» репортаж о распространяющемся по Интернету компьютерном вирусе, «гораздо
более коварном, чем недавно пронесшийся по миру чернобыльский смерч». Что же делал этот вирус, получивший название «Странкенуайт» (в честь авторов классического американского учебника «Начала стилистики» – Уильяма Странка и И. Б. Уайта)? Не давал отправлять по электронной почте сообщения, содержавшие грамматические ошибки. Неужто мир действительно оказался на пороге счастья? К сожалению, нет. История оказалась всего лишь страшилкой. К счастью для читателей, Хиршфельд выдумал вирус «Странкенуайт», высмеивая всеобщую готовность поверить в самую невероятную байку о вирусах. Однако при этом он нарисовал такую правдоподобную картину грядущего грамматического рая, что у всех фанатиков мира защемило сердце:

Вирус порождает подобие паники в корпоративной Америке, уже привыкшей к опечаткам, ошибкам, пропускам и нарушениям пунктуации,
столь типичным для киберпространства. Глава новорожденной интернет-компании /Proigrysh.com/ заявил, что вирус застал его
врасплох: «Сегодня все утро при попытках отправить почту я получал сообщение об ошибке: “Придаточное предложение, предшествующее
главному, должно отделяться запятой и не должно стоять перед союзом”. Я чуть ноутбук не разбил!»

…Если «Странкенуайт» сделает невозможным пользование электронной почтой, это будет означать конец коммуникационной революции, ставшей
важным средством экономии времени. Обследование 1254 сотрудников офисов в Леонии (штат Нью-Йорк) показало, что электронная почта
повышает производительность труда служащих на 1,8 часа в день, потому что у них уходит меньше времени на формулирование своих
мыслей. (То же исследование показало, что их производительность снизилась на 2,2 часа в день, потому что они стали рассылать массу
анекдотов своим друзьям и родным.)

…«Это одна из самых сложных и вредоносных программ, с которыми нам доводилось сталкиваться. Трудно представить, каким нужно быть негодяем, чтобы покуситься на электронную почту и нанести такой ущерб обмену информацией», – заявил представитель ФБР, который настоял на телефонном разговоре, опасаясь, что отправка комментариев по электронной почте займет у него несколько часов. Завершала рассказ Иршфельда особенно грустная выдумка: Тем временем на книжные лавки и интернет-магазины обрушился шквал заказов на «Начала стилистики» Странка и Уайта".